Ермек Турсунов: Не надо ждать пока станет лучше, каждому надо хоть что-то делать самому

Из­вест­ный ре­жис­сер и сце­на­рист счи­та­ет, что каж­дый ка­зах­ста­нец дол­жен от­ве­тить на во­прос: «Хо­чет ли он, что­бы его де­ти жи­ли в этой стра­не?»

В Ка­зах­стане стар­ту­ет про­кат но­во­го филь­ма Ер­ме­ка Тур­су­но­ва «Кем­пiр». По­сле по­ка­за филь­ма для жур­на­ли­стов Zakon.​kz встре­тил­ся с ре­жис­се­ром и за­дал ему во­про­сы о том, по­че­му он сни­ма­ет ки­но и пи­шет от­кры­тые пись­ма пра­ви­тель­ству Ка­зах­ста­на.

Вы го­во­ри­те в сво­их ин­тер­вью, что ка­че­ство об­ще­ства в Ка­зах­стане упа­ло. По­че­му? Что слу­чи­лось?

- Это­му про­сто объ­яс­не­ние. Так сей­час не толь­ко в Ка­зах­стане, так сей­час вез­де. Я ез­жу по ми­ру и ви­жу, что ка­че­ство че­ло­ве­че­ско­го ма­те­ри­а­ла ухуд­ши­лось. Ко­гда я учил­ся в Москве – в мет­ро все чи­та­ли кни­ги. А те­перь нет, да и той ли­те­ра­ту­ры, что бы­ла, сей­час нет. Ли­те­ра­ту­ра по­ме­ня­лась. Зай­ди­те в книж­ный ма­га­зин: са­мая бле­стя­щая и пол­ная пол­ка - это кри­ми­нал, уго­лов­щи­на или ро­ма­ны, ко­то­рые пи­шут ску­ча­ю­щие «руб­лев­ские» же­ны – био­гра­фии се­бя лю­би­мых. Ли­те­ра­ту­ра все­гда бы­ла флаг­ма­ном, а в свое вре­мя ведь рус­ская клас­си­че­ская ли­те­ра­ту­ра под­ме­ня­ла по­рой со­бой цер­ковь. По ней лю­ди ме­ря­ли се­бя. Тол­стой был про­рок. Пуш­кин – это на­ше все, так го­во­рят рус­ские. А сей­час это все вы­тес­ня­ет­ся. Ин­фор­ма­ци­он­ный по­ток слиш­ком боль­шой, и на 90 про­цен­тов он со­сто­ит из му­со­ра. И бо­га­тые лю­ди сей­час те, кто мо­жет из это­го му­со­ра вы­би­рать что-то важ­ное. Те­ле­ви­зор – это 24 ча­са в сут­ки ак­ту­а­ли­те­та, при­чем од­но­сто­рон­не­го. В Ка­зах­стане все ос­нов­ные СМИ в ру­ках го­су­дар­ства или аф­фи­ли­ро­ва­ны тем или иным об­ра­зом. В ито­ге они дви­жут­ся в фар­ва­те­ре ге­не­раль­ной ли­нии. По­это­му у нас вро­де мно­го ка­на­лов, а смот­реть нече­го. Но СМИ – это все­го лишь кри­вое зер­ка­ло, ко­то­рое от­ра­жа­ет то, что про­ис­хо­дит в об­ще­стве. Бы­ла де­валь­ва­ция, тре­тья за по­след­ние 10 лет, бы­ли дру­гие ве­щи – все по­хо­же на боль­шой, пло­хо сыг­ран­ный спек­такль, ко­то­рый я на­блю­даю. Но…ес­ли вклю­чишь «Ха­бар», там да­же солн­це вста­ет бла­го­да­ря… Чи­та­ешь «Рес­пуб­ли­ку» или «Дат» – там те же са­мые фак­ты, но с диа­мет­раль­но про­ти­во­по­лож­ным окра­сом. И там то­же при­укра­ши­ва­ют дей­стви­тель­ность, прав­да, там чер­ных кра­сок боль­ше, жел­тиз­ны. Но, нет ра­зум­но­го, нет некой се­ре­ди­ны. Я не хо­чу ха­ять Ка­зах­стан, го­во­рить, что у нас все так пло­хо, у нас мно­го хо­ро­ше­го. Но и мно­го пло­хо­го. По­сколь­ку я тут жи­ву, я хо­чу, что­бы тут бы­ло луч­ше. По­это­му и по­лу­ча­ет­ся, что я вы­ска­зы­ва­юсь в ос­нов­ном о пло­хом. Но, ко­гда я вы­ез­жаю за гра­ни­цу – на фе­сти­ва­ли, я ни­ко­му там не поз­во­ляю ха­ять свою стра­ну. Я го­во­рю - вы что, у нас все кру­то, у нас все за­ме­ча­тель­но. Но, за гра­ни­цей ме­ня лю­бят и це­нят, на фе­сти­ва­лях под­ни­ма­ют флаг стра­ны в мою честь, но ко­гда я воз­вра­ща­юсь до­мой – ме­ня на­чи­на­ют мо­чить за ко­зу в филь­ме «Келiн». Все из-за то­го что лю­ди неве­же­ствен­ны и ма­ло­об­ра­зо­ван­ны. У них та­кой взгляд на мир, а я их хо­чу под­нять. Я не хо­чу де­лать низ­ко­проб­ные филь­мы, я за­ни­ма­юсь аль­тер­на­тив­ны­ми ве­ща­ми. Я за­ни­ма­юсь контр­про­грам­ми­ро­ва­ни­ем. Я пы­та­юсь не опус­кать­ся на уро­вень «бан­дер­ло­гов» и там с ни­ми иг­рать в их иг­ры - кто у ко­го ба­нан от­бе­рет. Я пы­та­юсь под­нять лю­дей – ре­бя­та, по­смот­ри­те , как во­круг кра­си­во.

А кто эти «бан­дер­ло­ги»? Сколь­ко их в стра­не?

«Бан­дер­ло­гов» по­дав­ля­ю­щее ко­ли­че­ство в стране, и их чис­ло рас­тет и рас­тет. Са­мым глав­ным идео­ло­гом в на­шей стране ста­но­вит­ся эст­ра­да, масс-поп куль­ту­ра. На­ши пев­цы и пе­вич­ки про­грам­ми­ру­ют лю­дей сво­и­ми тек­ста­ми. Кай­рат Нур­тас, ко­то­рый сни­ма­ет филь­мы о се­бе. Мне про­сто не при­шло бы в го­ло­ву снять фильм о се­бе…и по­том та­щить­ся от се­бя. И я знаю, что на мое ки­но пой­дет на­ро­ду мень­ше, чем на Кай­ра­та Нур­та­са и это вы­зы­ва­ет грусть. Ре­бя­я­тааа…не на­до вам ту­да хо­дить. Но, за­то вы там уви­ди­те са­мих се­бя.

Вы ча­сто го­во­ри­те имен­но о том, что на­ция мно­гое по­те­ря­ла, что мы пе­ре­ни­ма­ем за­пад­ный стиль и об­раз жиз­ни, ма­не­ру раз­го­ва­ри­вать. Что мы те­ря­ем ори­ги­наль­ность. А бы­ла ли эта ори­ги­наль­но­сть?

- Она у ка­за­хов бы­ла все­гда. У нас все бы­ло свое. У нас был свой тен­гри­ан­ский взгляд, свое ми­ро­воз­зре­ние. У нас бы­ла своя ре­ли­гия, своя ве­ра, своя куль­ту­ра и свое ис­кус­ство. Уст­ное твор­че­ство, дом­б­ры ни у ко­го нет, акы­нов и жы­рау – ни у ко­го нет, ска­зок та­ких ни у ко­го нет, ми­фо­ло­гии та­кой ни у ко­го нет. Мы ни­ко­гда не мо­ли­лись на чу­жом язы­ке. Вы на араб­ском что-то по­ни­ма­е­те? Это все при­нос­ное, ис­кус­ствен­ное. Я не про­тив ис­ла­ма. Я про­тив мо­ды на ис­лам. Все очень по­верх­ност­но. И мы жи­вем те­перь в ми­ре чу­жих ве­щей. Одеж­да, еде, те­ле­фон, да­же на­зва­ние это­го тор­го­во­го цен­тра – все ино­стран­ное. У нас толь­ко вы­ра­же­ние ли­ца оста­лось свое, да еще на­ши ком­плек­сы. В окру­же­нии чу­жо­го нам труд­но со­хра­нить свое са­мо­быт­ное ли­цо. Я ра­бо­таю на то, что­бы вер­нуть нам ка­за­хам свое ли­цо. Я дол­го жил за гра­ни­цей, но сны я там ви­дел на ка­зах­ском язы­ке. Я вы­рос на ру­ках у мо­ей ба­буш­ки. Пыль ауль­ная, ко­то­рую я ню­хал, она в кро­ви у ме­ня. На­ша на­ция те­перь раз­дроб­ле­на – мы раз­де­ле­ны. Раз­де­ле­ны по прин­ци­пу: ты по-ка­зах­ски не раз­го­ва­ри­ва­ешь, а я раз­го­ва­ри­ваю, ты мыс­лишь не по-ка­зах­ски, а мы по-ка­зах­ски. Ка­за­хов 10 мил­ли­о­нов все­го и внут­ри та­ко­го ма­ло­го ко­ли­че­ства столь­ко про­блем. Нас все­го-то на пол Моск­вы.

А в чем глав­ные про­бле­мы об­ще­ства?

За 23 го­да у нас очень ма­ло до­сти­же­ний ре­аль­ных. Мы на 140-ме­сте по уров­ню кор­руп­ции из 177 стран ми­ра. У нас 11 лит­ров спир­та вы­пи­ва­ет­ся в год на од­но­го че­ло­ве­ка, при том что ВОЗ го­во­рит, что 8 лит­ров на че­ло­ве­ка - это кри­ти­че­ский по­ка­за­тель. 11 лит­ров - это уже де­гра­да­ция на­ции. У нас нет об­ра­зо­ва­ния, оно про­сто по­ку­па­ет­ся. У нас нет ни од­но­го ву­за, где сту­ден­ты бы не раз­во­ди­ли эк­за­ме­ны и за­че­ты. Учи­те­ля са­мые несчаст­нее и бес­прав­ные лю­ди, они по­лу­ча­ют зар­пла­ту мень­ше всех. Куль­ту­ра на­се­ле­ния опре­де­ля­ет­ся не по­треб­ле­ни­ем мы­ла на ду­шу на­се­ле­ния, она опре­де­ля­ет­ся со­сто­я­ни­ем клад­бищ и от­но­ше­ни­ем к ста­ри­кам. А у нас пен­сия 20 ты­сяч ми­ни­маль­ная. Как мож­но про­жить на 16 ты­сяч. У нас де­валь­ва­ции, у нас сту­ден­ты бро­ше­ны на про­из­вол судь­бы. Нет об­ра­зо­ва­ния – у нас за 23 го­да вы­рос­ло по­ко­ле­ние неве­же­ствен­ных ду­ра­ков. И они в этом не ви­но­ва­ты, их нуж­но жа­леть. Они раз­ве­ли за­че­ты, ку­пи­ли ди­пло­мы, а зав­тра они пой­дут нас ле­чить, учить на­ших де­тей, а че­му он мо­жет на­учить? И это­му вра­чу я свой зад не под­став­лю, он сде­ла­ет ка­кой-ни­будь укол, и я ум­ру. По­это­му на­ши ува­жа­е­мые ез­дят ле­чить­ся в Швей­ца­рию, а мест­ным вра­чам они не до­ве­ря­ют.

Что же де­лать в та­кой си­ту­а­ци­и?

Что же нам де­лать? Каж­дый дол­жен за­дать се­бе во­прос: «Хо­чешь ли ты, что­бы твои де­ти в это стране жи­ли? Ты хо­чешь, что­бы они в хо­ро­ших шко­лах учи­лись? Что­бы ре­бе­нок не да­вал взят­ки в ву­зе? Хо­чешь ли ты не бо­ять­ся за сво­е­го сы­на или доч­ку?» Зав­тра он вый­дет на ули­цу, а боль­шин­ство го­ро­дов у нас ста­ли мар­ги­наль­ны­ми. Го­ро­да ме­ня­ют об­лик, и стра­на ме­ня­ет об­лик. Ста­но­вит­ся мар­ги­наль­ной и неве­же­ствен­ной. Это как ра­ди­а­ция – ее не чув­ству­ешь, но она дей­ству­ет из­нут­ри. И мы раз­ла­га­ем­ся из­нут­ри. Мы так мо­жем по­те­рять стра­ну, по­то­му что 300 мил­ли­ар­дов вы­ве­зе­но за по­след­ние го­ды в оф­шо­ры. Это же ка­та­стро­фа - у всех кру­тых лю­дей дав­но есть недви­жи­мость за гра­ни­цей, их де­ти учат­ся за гра­ни­цей. И кру­тые де­тям го­во­рят: «По­ста­рай­ся там за­це­пить­ся, не взду­май сю­да воз­вра­щать­ся!» И это то­же на­ша се­го­дняш­няя прав­да. А те, у ко­го про­жи­точ­ный ми­ни­мум низ­кий, они не мо­гут от­пра­вить де­тей за гра­ни­цу, они и здесь не мо­гут обу­чить их. Но, глав­ное не ки­петь. Я не на­гне­таю. Я го­во­рю то, что есть. То, что я ви­жу и знаю. Я ни­ко­го не зо­ву на пло­щадь, там де­лать нече­го. Там про­бле­мы не ре­ша­ют­ся, там они усу­губ­ля­ют­ся. Оп­по­зи­ции как та­ко­вой у нас нет. Власть на диа­лог не идет и не пой­дет. По­это­му на­де­ять­ся не на ко­го – толь­ко на се­бя. В на­шей ны­неш­ней си­ту­а­ции на­до на­чать со сво­е­го подъ­ез­да – на­ве­ди по­ря­док, по­том вый­ди во двор – сде­лай пло­щад­ку для де­тей. С се­бя на­до на­чи­нать – не бро­сать окур­ки ми­мо ур­ны и не пи­сать ми­мо пис­су­а­ров. По­про­буй в Эми­ра­тах ми­мо ур­ны брось. Да и са­ми мы там не поз­во­ля­ем се­бе это­го. Уез­жая, мы ста­но­вим­ся вос­пи­тан­ны­ми граж­да­на­ми. А до­ма мы га­дим. Нуж­но ме­нять пси­хо­ло­гию лю­дей. Я пы­та­юсь ме­нять сво­и­ми филь­ма­ми. По­это­му я и не сни­маю пош­лые ки­нош­ки, что­бы ба­б­ла сру­бить. А что­бы снять ки­но, от ко­то­ро­го свет­лые доб­рые чув­ства – на­до ра­бо­тать. Вот этот фильм «Кем­пiр»– лю­ди на пол­то­ра ча­са за­ду­ма­ют­ся о сво­их от­цах, ма­мах, де­душ­ках и ба­буш­ках. Мо­жет им за­хо­чет­ся что- то хо­ро­шее сде­лать. Да да­же ес­ли они про­сто по­зво­нят и ска­жут: «Ба­буш­кааа…как де­ла?» Мы все в мыс­лях хо­тим жить в Син­га­пу­ре и Эми­ра­тах. Но, к со­жа­ле­нию, мы ро­ди­лись здесь, так зна­чит на­до тут что-то де­лать.

Ва­ши пуб­ли­ка­ции про­из­во­дят фу­рор и вы­зы­ва­ют вос­торг у поль­зо­ва­те­лей ин­тер­не­та. И мно­гие счи­та­ют, что Ер­мек Тур­су­нов поз­во­ля­ет се­бе мно­гое, по­то­му что ему это раз­ре­ша­ют. Есть у вас «кры­ша» в сто­ли­це?

Смот­ри­те, Ва­дим Бо­рей­ко опуб­ли­ко­вал на сай­те Forbes.​kz мое пись­мо к Пра­ви­тель­ству и го­во­рит мне: «Сайт по­рва­ло, по­ста­ви­ло ре­корд по­се­ща­е­мо­сти!» Я его как жур­на­ли­ста по­ни­маю. Но, это го­во­рит о че­м? О том, что обыч­ная прав­да вы­зва­ла та­кой ажи­о­таж. Что я от­кры­л? Я ска­зал: «Вы нас огра­би­ли!» И все. И вдруг под­нял­ся та­кой хай-вай. Ка­кой по­зор! Это го­во­рит, в ка­кой кло­аке мы на­хо­дим­ся, ес­ли обыч­ная прав­да вы­зы­ва­ет та­кой ажи­о­таж. А кры­ша. Бы­ла бы кры­ша - бы­ло бы здо­ро­во(сме­ет­ся). А ес­ли се­рьез­но, це­на прав­ды в на­ше вре­мя неимо­вер­но вы­со­ка. И ни­ка­кие мак­ро­эко­но­ми­че­ские до­сти­же­ния ме­ня не убе­дят. У ме­ня в подъ­ез­де жи­вет баб Ва­ля. Она мне го­во­рит, сколь­ко сто­ит хлеб, кар­тош­ка на ба­за­ре, мя­со. Я на ба­бу Ва­лю ори­ен­ти­ру­юсь, она мне в от­ли­чие от… не со­врет. И она мне вот уже 30 лет рас­ска­зы­ва­ет, сколь­ко ей дней на­до про­дер­жать­ся до пен­сии. И у нее ни­ко­гда не схо­дит­ся де­бет с кре­ди­том. А эти опла­чен­ные сло­во­блу­ды в до­ро­гих пи­джа­ках мне каж­дый день го­во­рят, что мы обал­ден­но жи­вем. И я на­чи­наю бе­сить­ся, я не по­ни­маю, кто из них врет? То­ли ба­ба Ва­ля, то­ли вот этот. Но я ба­бе Ва­ле боль­ше ве­рю, по­то­му что я ее знаю боль­ше 30 лет. И вот я вы­хо­жу и го­во­рю эту прав­ду. А всех ин­те­ре­су­ет не то, что я ска­зал, а как мне это поз­во­ли­ли ска­зать. Мо­жет ме­ня это за­пад ис­пор­тил, я там 12 лет бол­тал­ся, и я мо­гу вый­ти к мик­ро­фо­ну и ска­зать: «Кру­то вы все оде­ты, а по­вер­ни­тесь спи­ной! О, а зад то у вас го­лый!» Все это зна­ют, но ни­ко­му не охо­та это го­во­рить. А как мне под­стра­и­вать­ся? Как я по­том бу­ду де­тям в гла­за смот­реть? Что я ска­жу до­че­ри, ко­гда она ска­жет: «Па­па, а где ты был, ко­гда мы стра­ну те­ря­ли?» Но я-то мо­гу ска­зать: «До­ча, я что мог, то и де­лал! Сни­мал филь­мы, го­во­рил прав­ду!»

*Часть слов в ин­тер­вью бы­ла за­ме­не­на ли­те­ра­тур­ны­ми эк­ви­ва­лен­та­ми.